Елена Александровна Миллиор (1900 — 1978) или как она себя называла, Нелли, гордилась, что была ученицей Вячеслава Иванова, профессора кафедры классической филологии Бакинского университета в 1920—1924 годах, до реформы историко-филологического факультета, когда он еще не был преобразован в факультет общественных наук. Свой фотографический портрет он подарил ей со словами: «моей научной сотруднице и сомечтательнице». Два завета своего учителя она не уставала повторять: «Окружайте себя учениками. Держите высоко светоч гуманизма. Это нужно веку».
Окончила словесное отделение, и тексты, как это было принято в то время, изучала по первоисточникам. В аспирантуре училась на историческом факультете Ленинградского университета. В ее библиотеке были автографы видных ученых-античников. Общаясь с ленинградскими учеными, живя вдали от научных центров страны, она была в курсе проблем античности. Она дружила с научными сотрудниками Эрмитажа, Бахтиным, с семьей Булгаковых, Волошиных, Бианки. Большую часть архива Елены Миллиор составляют ценнейшие письма, наиболее значимые из которых ученики передали в архив Пушкинского Дома, им была присвоена первая категория значимости.
В 1937 году Елена Миллиор, как тогда называлось, по распределению была направлена в Ижевск, в Удмуртский педагогический институт, и принята на должность заведующей кафедрой истории. В 1941—1943 годах, живя вместе с эвакуированной матерью в Сарапуле, она с лекциями обходила весь район. С осени 1943 года и до ухода на пенсию в начале 1960-х годов, она была доцентом Удмуртского пединститута.
Нелли посылала деньги в лагерь своей гимназической подруге Ольге Шатуновской, которая после лагеря и ссылки в Комиссии Партийного Контроля занималась сбором документов для первых процессов реабилитации в нашей стране. Дочь Ольги Шатуновской написала:
«Студенты приходили к ней домой, она опекала их и привязывалась к ним своей не знавшей приземленной жизни душой. По существу говоря, у нее не было дома. Они эвакуировались, она и ее мама, во время войны в Ижевск, и после войны не нашли в себе сил вернуть ни ленинградскую прописку, ни квартиру.
Неллин язык отличался от нашего, и мы часто повторяли ее фразы и словечки. В первые свои приезды она восклицала: «Ах если бы у меня был такой туалет, я бы сидела в нем и читала книги!» Такой роскошной казалась ей наша крохотная уборная на Короленко с окошком, замазанным белой краской. Их дом в Ижевске отапливался дровами, а уборная была во дворе.
А еще через год в том любимом Нелли Ленинграде у нее стали болеть ноги, и ее положили в больницу, и она умерла на операционном столе или каталке. После второй операции, она была совсем слаба, глаз открыть не смогла. Сказала: — Слушайте, если я умру, — не пугайтесь! — это с каждым может случиться».
Ученица Нелли Миллиор, журналист и литературный критик Дора Черашняя пишет: «Елена Александровна Миллиор, Нелли, как называли ее друзья, излучала свет и энергию. Любила угощать книгами — показывать их, зачитывать отдельные места. И пока вы листали книгу, она, заглядывая сбоку, снизу вверх, прямо в глаза, по-детски нетерпеливо пыталась предугадать ваше впечатление».
Студенты Миллиор и сейчас вспоминают прощальный жест Елены Александровны — легкое прикосновение ладонью, маленькой, почти детской, и привычное греческое «агатэ́ тю́хэ» (добрый путь) на прощание.
Дарение книги молодым друзьям было событием или заранее готовящимся праздником. А иногда — просто говорила, предвкушая радость первого прочтения: «Возьмите. Вам нужнее. Что она будет лежать? Книга должна быть в работе».
Послушать радио-передачу «Памяти Елены Александровны Миллиор», вышедшей на радио «Моя Удмуртия»
Май 1924 года
«Вспоминая Вячеслава Иванова и кружок «Чаша».
Воспоминания Е. А. Миллиор, составленные на основе расшифровки беседы
с ней литературоведа В. Д. Дувакина
Книга «Какая светлая стезя…» Жизнь и творчество Нелли Миллиор, Составитель Д. И. Черашняя
Воспоминания о Е. А. Миллиор её подруги и однокурсницы О. Г. Шатуновской. Отрывок из книги Шатуновской О. Г. «Об ушедшем веке».
