Почти ничего не осталось от лагерных бараков Норильска, но сам город построен посаженными в него людьми. К 1935-му году система научилась добывать нужных спецов силовым способом. Спасибо Виктории Вязуновой за еще один текст о Норильске.
Невозможно жить в тяжелых воспоминаниях, но куда от них деться тем, кто в них жил. Опубликовала его Инесса Анцилевич, не знаю, виделись ли мы на выставке Проект «Засушенному — верить», но в Норильске теперь есть красивая история-память из трав, собранных экспедицией Лилии Луганской. Спасибо Наталье Федяниной за это наше соучастие. Спасибо Татьяне Лендел, что благодаря книгам Йожефа Лендела мы знаем эмоции и детали этой страшной жизни. Когда выставку пригласила Светлана Фролова в Музей истории Казанского университета, оказалось, что университетских людей связывает не только дружба, но и многолетний норильский заключенный доктор Александр Баев.
На фотографии сухой цветок из лагерной почты Носона-Бера Векслина и фотография уже красиво отстроенного Норильска, и если приглядеться, то выше белой мирной горизонтали здания чуть справа черным пятном торчит вышка.
Надежда Пантюлина
Виктория Вязунова, 2018 год: «Размышления о строительстве Норильского комбината.
Старость постепенно отбирает людей, умения, воспоминания, но всё же хочется что-то понять в уходящей жизни. Сегодня происходит какое-то обнуление памяти после короткого периода с конца 80-х до начала 2000-х, когда много печатали и читали о «замечательной» лагерной советской жизни. И пусть читать тексты нынче не принято, всё же пишу, наверное, больше для себя, вспоминая Заболоцкого: «Посреди опасности и бед, В испареньях мёрзлого тумана Шли они за розвальнями вслед».
Среди грома летних празднеств отметил свое 65-летие город, в котором я прожила большую часть жизни. В эти дни я закончила «прорабатывать» связанные с моим городом книги: «Судьба» и «Ввиду особой важности». Первая написана М. Я. Важновым (многолетний норильчанин), вторая им подробно прокомментирована. Именно, «прорабатывать” тексты, т. к. в них нет захватывающих сюжетов с погонями, бандитами, нет фантастических миров, волшебников, скандальной новизны. Это скромный анализ событий 1935-38 гг. по доступным автору документам и немногими воспоминаниями.
Итак, главный «герой» начальник строительства Норильского комбината (НК) Владимир Зосимович Матвеев (1897-1947гг., погиб в лагере, не «досидев» свой срок!), Строительство НК постановлением СНК СССР от 23.06.1935 г. было названо ударным и поручено главному управлению лагерями (ГУЛАГу) Наркомвнудела со сроком пуска в 1938 году!
Вот так, быстренько нужно построить лагеря, заводы, шахты, жильё, железные дороги и прочее для работы и жизни промышленного района! Всё это в безлюдной тундре, за 69-ой параллелью, куда нужно завозить всё — от гвоздя до бревна за тысячи километров без круглогодичного материально-технического снабжения (до ближайшей железной дороги более 2000 км), с абсолютным отсутствием знаний и опыта, как строить в районах вечной мерзлоты на плохо обследованных территориях и ещё с целым букетом не проработанных вопросов… А вот технический проект на все объекты будущего НК будет выдан по постановлению СНК лишь к августу 1936 года, (Фактически проектные «гиганты» центра выдали в марте 1937 года что-то, что не очень требовательные эксперты в Москве, смогли назвать «проектным заданием». В середине 1938 года комиссия признала, что Норильск не получил ни одного чертежа! а проекты СНОПа сделаны безграмотно!). Всё как у нас принято и поныне: партия и руководство приказали — все ответили «ЕСТЬ»! ГУЛАГ уже подобрал жертву — Матвеева, энергичного и добросовестного работника, ранее работавшего в лагерях на строительстве трактов Карелии и Кавказа.
Дорога Матвеева к Таймырской «вершине» типичная для того времени: Ташкентское детство в беднейшей семье, с десяти лет тяжелая физическая работа и никакой учёбы, знакомство и увлечение революционерами и «светлым» будущим малограмотного юноши. И далее — рабочая дружина, храбрый красноармеец, ранения в боях с басмачами, перевод в чекисты, женитьба на образованной девушке из дворянской семьи. Но уже в 20-е годы исключение из партии, арест и отбывание срока в Соловках. В 1927 г. — условно-досрочное освобождение и работа в лагерях НКВД — выбора то нет, семья (двое детей), никакой специальности, но есть опыт работы с заключенными, а здесь обеспечивают работой и жильём. Назначение начальником Норильстроя Матвеев принимает без энтузиазма, но ведь отказываться нельзя!
Начинается «сумасшедшая, плохо предсказуемая круговерть» под названием строительство НК в июне-июле 1935 года с приёмки у Главсевморпути небольшого в удручающем состоянии «хозяйства». Как это принято в плановой экономике без указаний и решений из Москвы вышестоящего ГУЛАГа, ничего сделать нельзя. ГУЛАГ должен направлять специалистов, оборудование, материалы, решать вопросы со всеми ведомствами страны и пр. Всё это решается плохо, с опозданием, безграмотно… Матвеев мечется между Москвой, Красноярском, Игаркой, Дудинкой, Норильском, пытаясь как-то «выбить», «протолкнуть», чтобы хоть что-то завезти в Дудинку до окончания навигации по Енисею… Людей в этих местах нет, а уж с инженерами и организаторами производства просто катастрофа, даже несколько человек оставшихся севморпутейцев — сбегают. Единственный путь возможной доставки грузов и людей — это Енисей в период навигации (в лучшие годы 4 месяца!) через Дудинку, где нет ни порта, ни механизмов для разгрузки, ни жилья для прибывающих заключенных (ЗК) и вольнонаемных (ВН). Немногочисленные плавсредства, устаревшие и плохо приспособленные для перевозки оборудования (Енисейречтранс будет создан только в 1938 году).
На площадку Норильска, расположенную более чем в ста километрах от Дудинки, возможно добраться только по непроходимой тундре пешком или гужевым транспортом. Гужевой транспорт — это 35 полуживых лошадей, переданных севморпутейцами, и чтобы они выжили корм для них доставили самолётами…
Необходимо немедленно начинать строительство железной дороги Дудинка-Норильск без проекта, без изысканий, без специалистов (ни одного инженера железнодорожника не было!)/
Навигации 1935 и 1936 гг., запланированные в Москве постановлением СНК, через озеро Пясино, — это эпопея потрагичнее челюскинцев: спад воды, неожиданные ранние морозы, перегруз судов из-за их повреждений… Пясинский вариант доставки оборудования потребовал: строительства порта на реке Норилке, посёлка Валёк и более 10 км железной дороги до Норильска!
К октябрю 1935 г. ГУЛАГ обеспечил доставку в Дудинку 1200 человек ЗК, в конце 1936 года их было уже более 9000, из них 5500 направлены на строительство железных дорог. По официальному заключению медиков 30% ЗК не могли работать на тяжелых физических работах, и при этом весной 1938 года на бессмысленных попытках расчистить от снега железную дорогу работало 1400 ЗК! На исходе 1947 года, когда в Талаги (возле Архангельска) умирал ЗК Матвеев В.З., в созданном им Норлаге работали почти 50 000 ЗК…
Даже краткое перечисление всего сделанного этими людьми в нечеловеческих условиях за три года заняло бы много страниц. Напомню лишь кое-что.
Удалось построить ненадёжную узкоколейную железную дорогу Дудинка-Норильск и вполне работоспособную дорогу Валёк-Норильск. Это без специалистов строителей железных дорог, когда все сложнейшие работы делались вручную при невыносимых для человека условиях (жестокость полярной природы, неволя, отсутствие жилья…). А ещё «сюрпризы» от заводов-изготовителей и перевозчиков: гнутые рельсы без необходимых отверстий в них, отсутствие болтов нужной длины, костылей, качественного леса для шпал и пр., пр.. И тем не менее, «укладка верхнего строения пути на снежный баланс» в дальнейшем практиковалась ГУЛАГом на других стройках…
В посёлках построено жильё (бараки, дома) и кое-какие промышленные здания, работают механические мастерские с небольшим парком станков.
Вопреки объективным сложностям ведутся горные работы, начато строительство первых рудников и шахт. За 1937 год добыто 700 тонн руды, принятые полуразрушенными угольные штольни обеспечивают углём нужды всех посёлков.
Созданы мерзлотная и химическая лаборатории, проектно-сметное бюро, начато систематическое обучение ЗК и ВН необходимым специальностям, формируются основы собственной базы стройматериалов и т.д.
Летом 1936 г. выбрана площадка под Соцгород, организовано обучение детей и медобслуживание населения, работает «электростанция» мощностью аж 250 кВт! Электроэнергия всё ещё в большом дефиците, в ноябре 1937 г. выходит приказ Матвеева об изъятии в 24 часа у ВН и ЗК всех кипятильников, нагревательных приборов, электролампочек мощностью от 60 Вт!
И ещё о лошадях: к 1938 году их было около 500, и специальным приказом им был установлен 10-ти часовой рабочий день с 2-х часовым перерывом!
В 1937 году появляются несколько молодых специалистов инженеров, да и ГУЛАГ «крепчает» образованным контингентом, но инженеров нужной квалификации и опыта по-прежнему недостаточно. Позже с 1939 года, начиная с Соловецкого этапа, следующим руководителям НК удалось собрать через ГУЛАГ блестящих инженеров и ученых всех необходимых специальностей…
Надеюсь, что когда-нибудь появится талантливый и грамотный автор, который напишет сагу об этих временах и людях, которые всё это построили в дичайших условиях неволи и страха, оставаясь людьми. Хотя теперь сомневаюсь: нужно ли это? Возможно это моя очередная химера? Сидя за компьютером, наблюдаю, как веселятся молодые люди Норильска и Дудинки, что пишут и говорят средства тамошней «массовой» информации в дни празднеств. Веселье бушует яркое, красочное, демонстрации проходят в одеждах предыдущих десятилетий, даже стиляги 50-х не забыты! А вот людей в одеждах ЗК с номерами почему-то не демонстрировали, а ведь в 1953 году, когда нам присвоили статус города, их было до 80% населения!… Забыли? Не знают? Не советуют старшие? Ау, ребята, я еще это помню… Наверно, так и должно быть, но грустно и хотелось бы, чтобы в такие дни вспоминали людей, которые здесь полегли — безвестные и затоптанные в грязь руководством и партией нашей страны. Чтобы, наконец, объяснили сегодняшним, что это было… Среди лозунгов на этих праздниках услышала: «Норильск не будет вахтовым посёлком!» и стало грустно-радостно, ведь за это бился в 1935-1938 годах В.З. Матвеев… Большое спасибо М.Я. Важнову, проделавшему невероятно трудную многолетнюю работу над книгами, и одному из талантливых инженеров-руководителей НК прошлых лет В.И. Полищуку, помогавшему в написании и выпуске этих книг!».
Фотография зеленого ковра трав на горе Шмидта и остатков лагерных бараков (обложка к публикации) — Лилии Луганской.